Аналитика

Противоположные позиции Верховного Cуда касательно последствий ст. 205 УК относительно контрагента – кто же прав?

15 марта, 2018 Информационные письма

(и касательно чего обязательна/не обязательна позиция Верховного Суда?)

Вместо эпиграфа: история из цикла о ходже Насреддина

Однажды к ходже Насреддину пришел посоветоваться по одному спору его друг. Он рассказал ему все, а в конце спросил: «Ну как? Скажи, ходжа, разве я не прав?». Недолго думая, Насреддин заметил: «Ты прав, и ты, конечно же, прав». На следующий день, ничего незнающий второй спорщик также пришел к ходже. И он, как и накануне его противник, желая понять, чем же всё-таки закончится тяжба, рассказал ему дело: понятно, предвзято, еще и в выгодном для себя свете. «Ну, ходжа, что ты скажешь? Разве я не прав здесь?» − закончив свой рассказ, спросил он у хозяина. Ходжа и ему ответил: «Конечно, ты прав, нечего и думать».

Так получилось, что разговор ходжи с обоими спорщиками слышала его жена. «Эфенди, − вознамерилась она пристыдить мужа, − вчера был у тебя сосед Коркуд, он объяснил тебе свое дело и ты ему сказал, что он прав. Затем пришел его противник Санджар и ему ты сказал, что он прав. Как же так? Ты кади, а я, значит, вот уже сколько лет жена кади. Но разве могут быть правы одновременно и истец, и ответчик?».

На что мудрец спокойно ответил: «И ты, жена, также права».

Верховный Суд/Верховный Суд Украины показывает «колебания» с позиции касательно последствий ст. 205 УК Украины в отношении контрагента.

Самое свежее из анализируемого: 27 февраля 2018 года Верховный Суд по делам № К/9901/4639/17 (в суде первой и апелляционной инстанций № 802/1853/16-а)¹ и № К/9901/3360/17 (в суде первой и апелляционной инстанций № 813/1766/17)² изложил такую позицию относительно оценки приговоров в уголовном производстве в качестве доказательств нереальности операций:

«Коллегия судей отмечает, что сам факт наличия приговоров, принятых на основании соглашений в уголовном производстве, не дает оснований для автоматического заключения о нереальности хозяйственных операций, в результате чего есть насущная необходимость проверять доказанность каждого налогового правонарушения и осуществлять комплексное исследование всех составляющих хозяйственных операций, с учетом обстоятельств, установленных во вступивших в силу приговорах».

То есть наличие приговоров в отношении контрагента еще не «автомат», который автоматически «ставит крест» на признании операций с таким контрагентом, в частности для целей налогообложения. Нужно проверять дополнительно доказанность наличия правонарушения и осуществлять комплексное исследование всех составляющих хозяйственных операций.

Подобная позиция считается вполне логичной.

Однако наряду с удовольствием от такого подхода возникает вопрос, следует ли считать это изменением позиции Верховного Суда, и если да, то происходит ли это в порядке, предусмотренном обновленным КАСУ?
Или это какая-то особенная позиция, связанная с тем, что она сформирована касательно приговоров в уголовном производстве относительно «фиктивности» предприятий п о к у п а т е л е й.

В то же время ранее как обновленный Верховный Суд, так и «старый» Верховный Суд излагали в своих решениях другую позицию, отмечая, что наличие приговора означает автоматическую нереальность всех хозяйственных операций с учетом того, что

«[…] статус фиктивного, нелегального предприятия несовместим с легальной предпринимательской деятельностью. Хозяйственные операции подобных предприятий не могут быть легализированы даже при формальном подтверждении документами бухгалтерского учета».

Информация о такой позиции изложена в наших обзорах «Первые результаты работы нового Верховного Суда: оправдались ли ожидания налогоплательщиков?» и «Обзор практики Верховного Суда по актуальным (проблемным) вопросам, связанных с налогообложением за 2018 год».

А ранее позиция Верховного Суда Украины еще более отличалась.

Учитывая это, попробуем разобраться с тем, как оценивать такие позиции и чего ожидать бизнесу, и какова позиция Верховного Суда/Верховного Суда Украины по этому вопросу должна считаться обязательной для других?

Отменяет ли более поздняя позиция Верховного Суда предыдущую позицию?

На первый взгляд, ответ кажется очевидным. Если противоречат друг другу акты одного и того же органа, изданные в разное время, то применяется последний по принципу «lex posterior derogat lex priori»³ который был предложен еще римскими юристами⁴.

Однако в романо-германской правовой системе такой принцип применяется при конфликтах нормативно-правовых актов, которые выступают источниками норм права.

Усматривается, что применить этот принцип к судебным решениям в реалиях романо-германской правовой системы, где судебные решения не создают норм права и соответственно не являются источником права (в отличие от англосаксонской системы права), скорее, невозможно.

Поэтому однозначно говорить о том, что автоматически превалирует позиция, высказанная в судебном решении, которое принято позже, вероятно, невозможно.

Соответственно, необходим определенное проявление воли суда, чтобы выражал изменение позиции. Исходя из западной практики, такое проявление воли заключается в ссылке суда на предыдущую позицию с указанием, почему такая позиция не применяется или в связи с чем меняется.

Такая позиция, к слову, поддерживается и Европейским судом по правам человека в решении по делу «Серков против Украины» (заявление № 39766/05) от 07 июля 2011 года⁵:

«39. Суд признает, что, действительно, могут существовать убедительные причины для просмотра толкования законодательства, которыми следует руководствоваться. Сам Суд, применяя динамический и эволюционный подходы в толковании Конвенции, в случае необходимости может отходить от своих предыдущих толкований, тем самым обеспечивая эффективность и актуальность Конвенции (см. Решение по делам «Вилхо Эскелайнен и другие против Финляндии» (Vilho Eskelinen and Others v. Finland), [ВП], заявление № 63235/00, п. 56, ECHR 2007 IV и «Скоппола против Италии» (Scoppola v. Italy № 2) [ВП], заявление № 10249/03, п. 104, ECHR 2009 …).
40. Однако Суд не видит никакого оправдания для изменения юридического толкования, с которым столкнулся заявитель. На самом деле, Верховный Суд Украины не привел никаких аргументов, чтобы объяснить соответствующее изменение толкования. Такое отсутствие прозрачности должна обязательно повлиять на доверие общества и веру в закон. Учитывая обстоятельства этого дела Суд считает, что способом, которым национальные суды толковали соответствующие положения законодательства, негативно повлиял на их предсказуемость».

В то же время в решениях Верховного Суда от 27 февраля, как следует из их текста, который опубликован в Едином государственном реестре судебных решений⁶, не приведены ссылки на прежние позиции, причины несогласия и изменения таких позиций. То есть явно выраженной воли на осознанное изменение и отступление от прежней позиции относительно последствий ст. 205 УК Украины в отношении контрагента, к сожалению, не усматривается, по крайней мере, прямо.

Как быть с обязательностью позиций при их неоднозначности?

Кодекс административного судопроизводства предусматривает формальную обязательность заключения в решении, что ранее принято Верховным Судом, и необходимость применения специальной процедуры отхода от такого заключения в порядке, предусмотренном ст. 346 и ст. 347 Кодекса административного судопроизводства Украины.

Однако, собственно, относительно чего закреплена такая обязательность?

Она буквально закреплена относительно заключения о применении нормы права, как это прямо указано в ч. 1 ст. 346 Кодекса административного судопроизводства Украины:

«Суд, рассматривающий дело в кассационном порядке в составе коллегии судей, передает дело на рассмотрение палаты, в которую входит такая коллегия, если эта коллегия считает необходимым отступить от заключения касательно применения нормы права в подобных правоотношениях, изложенного в ранее принятом решении Верховного суда в составе коллегии судей с этой самой палаты или в составе такой палаты».

То есть обязательным является заключение касательно применения конкретной нормы права в подобных правоотношениях.

А как мы помним еще с университета, норма права — это общеобязательное, формально определенное, установленное или санкционированное правило поведения, которое влияет на общественные отношения с целью их упорядочения⁷. И устанавливается такое правило поведения, в случае с романо-германской системой права, как правило, нормативно-правовым актом.

В очень-очень упрощенном виде, это конкретные нормы конкретных законов, которые устанавливают соответствующее правило поведения. Нормотворчество (законотворчество) у нас согласно Конституции судебной ветви власти не предоставляется. То есть в судебной ветви власти в реалиях нашей правой системы полномочий устанавливать нормы права нет.

Как пример заключения о применении нормы права можно сослаться на изложенное в Постановлении Верховного Суда Украины от 13 января 2009 года по делу № 21-1578во08⁸ заключение, поскольку, как видим, он предоставлен касательно конкретной нормы конкретной статьи закона:

«Суды не опровергли доводы истца о том, что на время осуществления хозяйственных операций (по которым налоговая инспекция не признала обоснованным отнесение истцом в налоговый кредит сумм НДС) продавцы были включены в Единый государственный реестр юридических лиц и физических лиц-предпринимателей, а также имели свидетельство о регистрации плательщика НДС. При таких обстоятельствах покупатель не может нести ответственность ни за неуплату налогов продавцами, ни за возможную недостоверность сведений о них, приведенных в указанном реестре, при условии неосведомленности относительно нее.
Статьей 18 Закона Украины от 15 мая 2003 года № 755-IV «О государственной регистрации юридических лиц и физических лиц-предпринимателей» установлено следующее. Если сведения, подлежащие внесению в Единый государственный реестр, были внесены в него, то они считаются достоверными и могут быть использованы в споре с третьим лицом, пока в них не внесены соответствующие изменения. Если сведения, подлежащие внесению в этот реестр, являются недостоверными и были внесены в него, то третье лицо может ссылаться на них в споре как на достоверные, за исключением случаев, когда оно знало или могло знать о том, что такие сведения являются недостоверными».

В то же время общая позиция, артикулировавшая с конца 2015 года Верховным Судом Украины (самое известное из соответствующих решений, наверное, от 01 декабря 2015 года по делу № 826/15034/14⁹), сформулирована следующим образом:

«[…] статус фиктивного, нелегального предприятия несовместим с легальной предпринимательской деятельностью. Хозяйственные операции таких предприятий не могут быть легализованы даже при формальном подтверждении документами бухгалтерского учета».

Однако это утверждение вряд ли можно назвать заключением о применении НОРМЫ ПРАВА:

Во-первых, в заключении нет применения нормы права, как уже рассматривали в обзорном письме «Почему обидно читать решение обновленного Верховного Суда касательно последствий ст. 205 УК в отношении поставщика?», где Верховный Суд не приводит ссылки ни на одну конкретную норму закона.

Во-вторых, такое заключение и не опирается на закон. Так, понятие «фиктивное предприятие» отсутствует в законодательстве. Положения ст. 205 УК Украины говорят о «фиктивном предпринимательстве», но такое исчерпывается уже на этапе создания/приобретения «фиктивного» предприятия, и не охватывается последующими хозяйственными отношениями такого предприятия с контрагентами. Также существует положение ст. 55-1 «Фиктивная деятельность субъекта хозяйствования» Хозяйственного кодекса, которое наличие перечисленных признаков фиктивности определяет как основание для обращения в суд о прекращении юридического лица или прекращении деятельности физическим лицом-предпринимателем, в том числе признание регистрационных документов недействительными. Однако это все, в законах отсутствует что-то об автоматической «фиктивности» всех операций с таким предприятием.

Поэтому вряд ли можно говорить о наличии в этом случае заключения о применении нормы права.

Если говорить в терминах наличии здесь нормы права, то тогда, скорее, здесь суд пытается собственноручно, фактически, создать такую несуществующую норму права, тем самым выходя за рамки полномочий судебной ветви власти, и нарушает ч. 2 ст. 19 Конституции Украины.

Однако на самом деле приведенное по своему статусу является, вероятно, правовой оценкой, предоставленной Верховным Судом в указанных делах.

А согласно ч. 7 ст. 78 Кодекса административного судопроизводства:

«Правовая оценка, предоставленная судом определенному факту при рассмотрении другого дела, не является обязательной для суда».

Поэтому не все сказанное Верховным Судом следует считать обязательным. Обязательность распространяется исключительно на заключения касательно применения конкретных НОРМ ПРАВА в подобных правоотношениях.

Соответственно, прежде чем ссылаться, проверяйте, идет ли речь о заключении, собственно, о применении конкретной нормы права, и подобных правоотношениях.

И вместо заключения: исходя из изложенного, более обоснованным усматривается применение в качестве обязательных ранних (до 2015 года) решений Верховного Суда Украины с изложенными там заключениями касательно применения конкретных норм права, в частности положений Закона «О государственной регистрации юридических лиц и физических лиц-предпринимателей».

Обращаем Ваше внимание на то, что приведенный выше комментарий не является консультацией и предлагается в информационных целях. В конкретных ситуациях рекомендуется получение полной профессиональной консультации.

Примечания:

¹Постановление Верховного Суда находится в публичном доступе в Едином государственном реестре судебных решений по ссылке.

²Постановление Верховного Суда находится в публичном доступе в Едином государственном реестре судебных решений по ссылке.

³Лат. «поздним законом отменяется более ранний».

⁴ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА: УЧЕБНИК, Н.И. Матузов, А.В. Малько, (Юристъ, 2004).

⁵Решение Европейського суда по правам человека «CASE OF SERKOV v. UKRAINE» доступно по ссылке.

⁶Полный текст опубликован в Едином государственном реестре судебных решений по ссылкам: http://reyestr.court.gov.ua/Review/72486810 и http://reyestr.court.gov.ua/Review/72486685.

⁷М. С. Кельман, О. Г. Мурашин. Загальна теорія держави і права: Підручник. — К.: Кондор, 2006. — 477 с.

⁸Постановление Верховного Суда Украины есть в общественном доступе в Едином государственном реестре судебных решений по ссылке.

⁹Постановление Верховного Суда Украины есть в общественном доступе в Едином государственном реестре судебных решений по ссылке.

С уважением,

Просмотры 6424